Жизнь в нескольких эпохах. Публикация вторая

Любовь Агеева

28 октября 2021 года

 21 октября разместила в «Казанских историях» предисловие к своей книге, которую, к сожалению, не издала к ноябрьскому юбилею. Пришлось сильно отвлечься на работу по завершению альманаха «Казанские истории», посвященного газете «Вечерняя Казань» времен Андрея Петровича Гаврилова, и на хлопоты в рамках акции «Казанские некрополи», которая получила, наконец, должную поддержку. Таков результат моей встречи с вице-премьером Л. Фазлеевой. 

В начале своей будущей книги «Жизнь в нескольких эпохах» я представила себя необычным образом – через свой гороскоп. Еще один фрагмент из нее.

Визитная карточка

Долго думала, как себя представить, чтобы читателям было проще ориентироваться в мозаике многочисленных фактов моей жизни. Начать с автобиографии? Слишком официально. Выбрала вариант несерьезный. Начну со своего гороскопа.

В советские времена гороскопов не было. Первый гороскоп я увидела в польском журнале «Пшекруй». Я в то время учила польский язык, и чтение журнала было хорошей лингвистической практикой. Не помню, когда конкретно это было, но в эпоху гласности – точно. В советское время не только выписывать – читать иностранную прессу было нельзя. И хотя Польша была с нами в одном социалистическом лагере, «железный занавес» начинался на ее границе.

Так вот, гороскопы печатались в каждом номере этого журнала. И каждый раз редакция давала к ним один и тот же комментарий: «Только от вас зависит, насколько серьезно вы отнесетесь к этим предсказаниям». Позже мода на гороскопы добралась и до нас, и сегодня их не печатает только ленивый. И если на первых порах они хоть как-то соотносились с астрологией, то сегодня всяк пишет, что хочет.

Сегодняшние гороскопы мне не интересны, поскольку предсказания в основном касаются тем, для моего возраста не актуальных – любовь, бизнес, финансы… Но к подлинной астрологии я отношусь со всей серьезностью, поскольку гороскопы – это обобщение многовекового опыта, опирающегося на научные факты.

Я читала самые разные гороскопы, и характеристики моего знака Зодиака по основным параметрам везде схожи. Я родилась 7 ноября 1946 года, следовательно, мой знак – Скорпион.

Между этими снимками 70 лет. На первом, сделанном в 1949 году, мы с братом

Приведу одну из характеристик этого знака.

«Сильная, целеустремленная личность. Отличный организатор, душа коллектива. Жизненные силы, дарованные ему от рождения, огромны. Скорпион всегда сохраняет спокойствие, не суетится и не нервничает, твердо зная, что стоит ему чего-нибудь захотеть, это непременно будет. Отсюда его безграничная уверенность в себе и в собственных силах.

Каждый Скорпион – сам себе указ. Он обычно соблюдает правила до тех пор, пока они не противоречат его собственным идеям, целям и задачам. Но стоит кому-то или чему-то ему помешать, он пошлет всех к черту, не заботясь о последствиях. Все жизненные решения Скорпион принимает самостоятельно.

Скорпион никогда не забывает добра и оказанных ему услуг и щедро за них благодарит. Но точно так же он не забывает и нанесенное ему оскорбление или обиду.

Скорпионы очень правдивы, презирают ложь и фальшь и никогда не опустятся до лести. Если вы хотите действительно знать, чего вы стоите, спросите об этом у Скорпиона. В его словах нет ни грамма субъективизма. Именно поэтому у Скорпиона равное количество друзей и врагов.

Женщина-Скорпион знает цену своему обаянию».

В 2001 году в моем доме появилась книга толкования имен. Относиться к ее комментариям серьезно невозможно, поскольку трудно представить, на чем основаны авторские суждения. Тем не менее, статью про имя ЛЮБОВЬ я читала внимательно, и не скрою – она мне понравилась.

«Это обаятельная, добрая, целеустремленная, выдержанная женщина, не склонная идти на конфликт. Она общительна, но держит окружающих на некоторой дистанции от себя. Никогда не бывает полностью открытой и откровенной даже перед самым близким человеком, не проявляет внешне переживаний и огорчений. Обладает устойчивой нервной системой, достаточно крепкой, чтобы противостоять всем превратностям судьбы, которая преподносит ей много неприятных сюрпризов.

По темпераменту – сангвиник, с аналитическим складом ума. В работе добросовестная, ответственно относится к тому делу, где требуется скрупулезность и кропотливость. У нее врожденные организаторские способности. Легко и быстро осваивает все производственные новшества. Склонна к чисто «мужским» профессиям технической направленности. Достигает хороших результатов в медицине, на инженерно-конструкторской работе, в фармакологии, рекламе, библиотечном деле и парфюмерии. Кокетливая и артистичная, Любовь пользуется успехом у мужчин. Несмотря на сексуальность Любови, в интимных отношениях она все-таки сохраняет заметную сдержанность. Не каждый способен разглядеть ее нежность, уступчивость и доброту. Иногда прибегает к помощи гадалок и гороскопов. Ревнивая, но умело скрывает это. Детей воспитывает в строгости. Они вырастают душевно и физически здоровыми, выдержанными и уравновешенными людьми.

Первый брак иногда может оказаться неудачен, но в одиночестве Любовь остается недолго. Она хорошая хозяйка, хотя и не любит заниматься домашними делами. Лидер в семье муж, и Любовь перекладывает на его плечи часть домашней работы».

Приведенные мной портреты неких абстрактных личностей, право, неплохи. Если их сравнить, можно обнаружить одинаковые детали, которые относятся и ко мне конкретно. Это подтвердят все, кто меня знает, а также читатели моей книги, которые доберутся до последней страницы.

Есть в моем личном досье еще одна характеристика, основанная на изучении конкретно моей персоны. В мае 1995 года, когда я пришла работать в пресс-центр Государственного Совета Республики Татарстан, психологи Казанского государственного университета проводили тестирование работников аппарата перед первой в жизни государственных чиновников аттестацией. Чин главного государственного советника 2-го класса мне присвоили позднее, в 1997 году, но с учеными КГУ общаться пришлось уже в 1995-м. По результатам общения я получила такую вот характеристику:

«Вы – ФЛЕГМАТИК (есть черты сангвиника). Этот психотип характеризуется сочетанием некоторой интравертности и эмоциональной устойчивости. Уровень общительности – средний. Вы слегка замкнуты, но в то же время прекрасно налаживаете деловые контакты, находите общий язык с людьми.

Уровень беспокойства-тревоги – ниже среднего. Вы почти всегда уверены в себе, настойчивы, целеустремленны, надежны. Способны успешно работать в цейтноте, переносить длительные эмоциональные нагрузки. По-видимому, довольно легко адаптируетесь в новых условиях, оптимистичны, доброжелательны. Природа дала вам все психолого-физиологические показания для работы руководителем.

У вас отсутствует стресс. При больших нагрузках этот факт неординарен. Существуют две гипотезы, объясняющие низкий стресс при высоких психоэмоциональных нагрузках. Первая – полная адаптация к деятельности (вы работаете и получаете удовольствие от этого процесса). Тогда психологи обычно советуют расширить масштабы деятельности, зачисляют в резерв на «повышение». Вторая возможная причина – несколько «облегченная» позиция. Вы не «горите» на работе (неважно, по какой причине – то ли не заинтересованы материально, то ли это временный для вас вариант и вы скоро смените работу).

Вас отличает следующее сочетание направленностей личности:

«на себя» – высокая (это мотивы личного благополучия, карьеры);

«на дело» – высокая (труд ради процесса);

«на общение» – ниже среднего (это взаимодействие, сотрудничество).

Выявлен высокий уровень социального интеллекта и эмоциональной культуры. Ваши «коронные» управленческие специализации: «мыслитель» – 84 процента; «контролер» – 80 процентов; «инноватор» – 68 процентов».

По-моему, эту характеристику можно считать точной. 

Таких, как я, называют трудоголиками. Сегодня это одновременно и комплимент, и формула осуждения. Смотря кто дает оценку. Особенности моего характера, моего темперамента удивительным образом соответствуют профессии, которую я выбрала в 1965 году. Вот что написал обо мне коллега Евгений Макаров, ныне работающий в электронной газете «БИЗНЕС Online» (он давал советы тем, кто вынужден долго сидеть дома в условиях  ковидных ограничений): «Когда я работал в «Вечерней Казани», коллеги в кабинете, где располагался отдел культуры и науки, часто обсуждали самые разнообразные события. Градус всегда был повышенный. Но был один человек, который продолжал невозмутимо стрекотать на машинке. Это была Любовь Владимировна Агеева, которая затем работала редактором «Казанских ведомостей», позже возглавила пресс-службу Госсовета РТ. Вот ее опыт самосохранения в подобной обстановке мне пригодился. (Подробнее на «БИЗНЕС Online»: https://www.business-gazeta.ru/article/464738).

Теперь мои данные, согласно листку по учету кадров. Мне пришлось заполнять такой документ не один раз. 

Итак, зовут меня Любовью. Мое имя часто склоняют с ошибкой. Для близких я Люба, Любаша, Любушка, Любочка, Любаня. Девичья фамилия – Вахрамеева. Я поменяла ее в 1966 году, осталась Агеевой и после развода с мужем. Попытка стать Любовью Геллер была неудачной. В журналистике фамилия  – это лейбл. Второй муж это учел. Я к тому времени была уже известным журналистом с конкретной фамилией. Имен в советских газетах не писали. Была я просто Л. Агеева.

ПОЛ. Когда я родилась, у родителей не было предпочтений по полу. Девочка – тоже хорошо. Вторым через три года стал мальчик, брат Саша. Профессию выбрала неженскую. Именно так было в середине семидесятых годов, когда журналистика была мужской профессией. Это сегодня на студенческой скамье и в редакциях – сплошь особы женского пола.  

Однажды была приглашена в женский клуб Ильнары Лихачевой. Встреча была в "Корстоне". Было еще одно, чисто женское событие - в числе немногих женщин в честь 8 марта встречалась с Президентом Минтимером Шаймиевым в его рабочем кабинете. На другой год такие встречи стали массовыми

Запись в этой графе моего листа учета кадров никого особо не интересовала. Лишь однажды меня по этому признаку дискриминировали. Расскажу об этом, когда буду вспоминать стажировку в «Комсомольской правде». Быть бы мне собкором этой газеты по Поволжью, если бы я была мужчиной.

СОЦИАЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ. Везде писала, что происхождением я из рабочих. Хотя, наверное, надо было писать – из крестьян. Когда я родилась, родители жили в деревне, работали в колхозе. Так что нет в моей родословной ни дворян, ни купцов. Может, поэтому не имею претензий к Октябрьской революции.

НАЦИОНАЛЬНОСТЬ. Правда, пятой графы в сегодняшних листках по учету кадров нет. Я русская, но впервые осознала это только в 1965 году, когда приехала в Казань. Точнее, осознала другое – что есть нерусские. В школе со мной рядом сидели дети разных национальностей, но кто конкретно – не имело для нас значения. В городе Отрадном, где я жила, было много татар. Я обратила на это внимание, когда моим близким другом стал Равиль Валеев. Если быть точной – сначала это сделала моя мама. У нее были другие соображения о моем будущем муже.  И не только в национальности было дело…

Межнациональные отношения в Казани простыми не назовешь, хотя по крупному счету сюда можно приехать, чтобы поучиться, как веками жить вместе и ладить. Но есть один вопрос, который часто оказывается темой дискуссий. Мнение о том, что карьера у татар в Татарстане  успешнее, чем у людей других национальностей, устойчивое, и его легко подтвердить, изучая списки руководящего состава на любом уровне.  Проблема эта непростая, мне приходилось ее касаться в своих журналистских материалах.

В моей долгой казанской жизни не было случая, когда бы у меня что-то не получилось по той причине, что я русская. Правда, возможно, у татарки Агеевой карьера могла бы сложиться и успешнее, но мне всегда было вполне достаточно тех должностей, какие у меня были. 

ОБРАЗОВАНИЕ. В 1965-1970 годах я училась на отделении журналистики Казанского государственного университета имени В.И. Ульянова-Ленина. Пошла на заочное отделение потому, что планировала поехать к любимому парню в Геленджик, на место его службы. Жизнь нас потом с Равилем развела, но я так и осталась учиться на заочном. И никогда об этом не жалела, поскольку за пять лет успела поработать и литсотрудником, и редактором. Естественно, в многотиражках. В те времена «желторотиков» в республиканские издания не брали. Для меня заочное образование – не «заушное». Мне вообще кажется, что журналистское образование должно быть только заочным, с продолжительными сессиями, с учебой в творческих мастерских у известных журналистов. И учиться в такой школе должны люди с высшим образованием. В 1999 году я была в такой школе в США.

НАГРАДЫ. Я не отношусь к людям, которые утверждают, что награды им – по барабану. Если ты хорошо работаешь, то и оцениваться такой труд должен соответствующим образом.

Награды у меня есть, и общественные, и государственные. В 1987 году получила Почетную грамоту ТАССР, в 1989-м была удостоена звания «Заслуженный работник культуры Татарской АССР». Медальку вручал М.Ш. Шаймиев, тогда Председатель Верховного Совета республики. Представление внесла редакция газеты «Вечерняя Казань», где я тогда возглавляла отдел науки, образования и культуры, и мы не сомневались, что его не заметят. Поскольку отношения у нашей  редакции с властью в ту пору были довольно напряженными. И вдруг в списке награжденных по случаю 70-летия Октябрьской революции увидела свою фамилию. Это была не столько моя личная награда, сколько знак признания нашей газеты, самостоятельной в суждениях, острой на язык.

В 2002 году, когда руководила пресс-центром республиканского парламента, я получила звание «Заслуженный работник культуры Российской Федерации». Но не сразу. Ходатайствовал Союз журналистов РТ, но в Москву список для награждения из казанского Кремля ушел без моей фамилии. Кто-то предположил, что сразу три  человека от Госсовета в один раз – слишком много. Одного, то есть меня, вычеркнули. Надо ли удивляться, что  ситуация была мне неприятной? И когда Минтимер Шарипович, теперь уже Президент РТ,  узнал, что ходатайство по кандидатуре Агеевой было не от парламента, а от Союза журналистов, посоветовал мне подать документы снова, я его совету решила не следовать. Настояла на повторном оформлении документов Римма Ратникова, тогда председатель Союза журналистов РТ.

Для вручения второй медали «заслуженного» меня, а также собкора  ИТАР-ТАСС Николая Сорокина пригласили в Нижний Новгород. Награды вручал глава Приволжского федерального округа Сергей Кириенко. Большого события для нас из этого не получилось – наше награждение казанские СМИ просто не заметили. То ли сработали «антимосковские настроения», весьма распространенные в ту пору, то ли наши с Николаем персоны показались кому-то не очень значимыми.

Помню, некоторые коллеги обвинили меня в том, что я, якобы, не захотела получать награду из рук Президента РТ. Будто я могла выбирать… Так что сегодня мало кто из моих коллег и учеников знает, что у меня есть и такое  звание.

Я очень дорожу медалью «В память 1000-летия Казани»   Их в 2005 году давали в массовом порядке, но я ее заслужила, поскольку газета «Казанские истории» вела юбилейные рубрики с 1999 года, как только дата основания города была официально признана научным сообществом России. С учеными Института истории имени Ш. Марджани в августе мы выпустили специальный номер на 68-и страницах формата А4. Кроме того, я руководила информационной группой международного пресс-центра 1000-летия Казани. Поскольку на финише работы в пресс-центре у меня возникли разногласия с руководством «Татмедиа», на праздничное собрание, где вручали медали, меня не позвали. Пригласили получить медаль по месту жительства. Когда об этом  узнал Ф.Х. Мухаметшин, ситуация неожиданным образом поменялась. Он вручил медали мне и еще нескольким коллегам, которых забыли, на съезде журналистов РТ.

Медали в честь 100-летия ТАССР у меня нет, хотя в «Казанских историях» опубликовано немало интересных материалов, посвященных юбилею. При составлении списка награжденных почему-то не приняли во внимание даже то, что я один из авторов четырехтомника «Республика Татарстан: новейшая история». 

Члены делегации Татарстана на съезде Союза журналистов СССР в апреле 1990 года с Эдуардом Сагалаевым, избранным председателем Союза на конфедеративных основах

Есть свидетельства творческих успехов от журналистского сообщества. Так, книга «Казанский феномен: миф и реальность» по итогам 1991 года была удостоена премии Международной конфедерации журналистских Союзов. История этой премии – хороший пример того, как непросто жить в эпоху перемен. Книгу я писала еще в Советском Союзе, и, несмотря на ее значимость в развитии темы преступности несовершеннолетних, никогда не стала бы лауреатом в конкурсе Союза журналистов СССР. Мои собратья тогда четко делились на две группы – небожителей, которые жили в Москве и работали в центральных СМИ, и мы, простые периферийные трудяги, которые если и были в числе лауреатов, то по особому выбору. В ту пору оценка  журналиста во многом определялась местом его работы. Представить, что ты можешь стать знаменитым, разместив один материал в интернет-блоге, тогда было просто невозможно.

В 1991 году произошло историческое событие, после которого уже не могло быть Союза журналистов СССР. Потому что в декабре не стало самого Советского Союза. Но еще в 1990-м на базе этого Союза была создана конфедерации журналистов СССР, которую в начале 1992 года переименовали в Международную конфедерацию журналистских Союзов. Так что итоги конкурса подводил исполнительный секретариат этой новой организации, объединившей региональные союзы бывшего Советского Союза, за исключением трех прибалтийских республик.

Перестройка многое перемешала в привычных отношениях. В Москве вдруг заметили региональных журналистов. Правда, для этого надо было иметь дело с явлением всесоюзного масштаба, а «казанский феномен», который я изучала, был именно таким явлением.

Шамиль Хамматов вручает мне Диплом лауреата конкурса журналистов Международной конфедерации журналистских Союзов

Каково же было мое удивление, когда много позднее в офисе Союза журналистов России, в галерее лауреатов журналистских премий, я не нашла портретов победителей 1991 года. Были победители конкурса Союза журналистов СССР – до 1990 года и победители конкурса Союза журналистов Российской Федерации – с 1992 года. Год 1991 растворился в мутном потоке истории.

Еще один штрих к этой премии. В 1991 году в суверенном Татарстане очень настороженно относились к Москве. Если мне память не изменяет, местные СМИ даже не сообщили о подведении итогов «московского» конкурса. Так что моя победа в конкурсе 1991 года осталась только фактом моей личной биографии.

Звание лауреата республиканской премии «Хрустальное перо» в номинации «Имя в журналистике» я получила в 2006 году. В 2021-м в моем доме появилось второе «перо», но это был  уже Гран-при конкурса. Вместе с дипломом я получила ключи от автомобиля  LADA Granta. Награда была неожиданной. Я уже как-то привыкла, что ветеранов журналистики не замечают.

Мое вступление в Союз журналистов Российской Федерации (в билете стоит дата вступления в Союз журналистов СССР – 1973 год) было ознаменовано признанием заслуг в виде памятного знака «За заслуги в профессиональном сообществе». Скорее всего, поспособствовал этому приближающийся юбилей. Думаю, что поэтому у меня появилась настоящая, не юбилейная медаль. По ходатайству Союза журналистов РТ, конкретно – по инициативе исполнительного директора Ралии Фатхутдиновой Государственный Совет РТ представил меня к республиканской медали «Трудовая доблесть».  26 августа Президент Р. Минниханов подписал указ о награждении этой медалью, в котором есть и моя фамилия.

Поездка в Брауншвейг в мае 1993 года. В составе казанской делегации редактора газет "Шахри Казан" и "Казанские ведомости". Читать Германия далекая и близка

Приходилось видеть кое у кого в списке наград публикацию статьи в различных биографических энциклопедиях. Отношусь к этому скептически, поскольку знаю, как формируются порой энциклопедии. Чтобы попасть в список, нужно заплатить. Эта же схема  действует на многочисленных конкурсах, которые проводят предприимчивые люди при поддержке органов госвласти. Я с этим столкнулась, когда меня просили сообщить о подобных предложениях депутатам Государственного Совета РТ. Но в моем случае всё было не так.

Как появилась моя фамилия в первой российской энциклопедии успешных людей, не знаю. Я увидела ее постфактум, когда мне эту книгу показали. К сожалению, я ее не имею. Хорошо, что в биографии ничего не перепутали. А вот биографическую энциклопедию успешных людей Who is Who в России (создатели проекта: корпорация The International Business Who is Who Corp (Панама), издательство Who is Who, Verlag fuer Personenenzyklopedien AG (Швейцария) я приобрела, правда, пришлось выложить за это довольно кругленькую сумму. Но могла и не покупать. Когда у меня брали интервью, разговора о деньгах не было. Предложение пообщаться с интервьюэром русской редакции встретила настороженно, но мне сразу было сказано, что  публикация биографии в энциклопедии бесплатная.  Книга была издана в 2007 году. Моя биография на странице 54, рядом с биографией Шамиля Агеева. Это был первый выпуск энциклопедии, который содержал около 10 000 биографий на 1920 страницах. Так что теперь вполне могу считать себя одним из успешных людей России.

АВТОБИОГРАФИЯ. В любом личном деле по учету кадров есть автобиография. У меня она с трудом вмещается в традиционно маленький  размер – слишком много пришлось менять место работы.

По сути, вся книга, которую вы держите в руках, – это автобиография. Но  я думаю, что уместно сообщить в начале книги несколько биографических фактов. Они послужат своего рода шампурами, на которые будут нанизаны мои воспоминания. Это поможет увидеть в конкретных жизненных ситуациях некую систему, хотя, конечно, роль случая сбрасывать со счетов не приходится.

Я журналист как по профессии, так и по складу характера, а точнее сказать – по образу жизни. Первый профессиональный опыт получила в 1963-1965 годах в газете «Трудовая жизнь», которая издавалась в г. Отрадном Куйбышевской области. С 1965 года живу в Казани. Прошла в журналистике путь от технического работника до главного редактора газеты миллионного города. Можно сказать, вся жизнь, за исключением двух перерывов, связана с журналистикой. На какой бы должности ни работала, всегда оставалась пишущим журналистом. Долгие годы совмещала работу в СМИ с педагогической деятельностью. Имела возможность приобщиться к труду литератора, издав несколько книги, к научным исследованиям

Наша жизнь – всегда прямой эфир

Никогда не вела дневников. Несколько раз пыталась, но безуспешно. Когда регулярно оставляешь свои мысли и чувства на страницах газет, журналов, в радио- и телеэфире, в  интернете, нет потребности фиксировать какие-то события в дневниковой форме. Но всегда с интересом читала дневники интересных личностей, чьи подробности жизни или были мне не известны, или стирались из памяти за давностью лет.

Будучи в гостях у казанского ученого Эдварда Хакимова, который больше известен журналистам города как талантливый фотомастер, я увидела на одном из стеллажей, опоясавших его рабочий кабинет, стройные ряды знакомых переплетов типовых еженедельников.

– Это мои дневники, – пояснил Эдвард. – За многие годы выработал привычку ежедневно кратко записывать – что делал, что узнал, что думал…

Больше к разговору на эту тему мы не возвращались, поскольку занялись отбором снимков Хакимова для четвертого тома книги «Республика Татарстан: новейшая история».

Оказавшись в 2019 году в реанимации седьмой больницы, я неожиданно вспомнила хакимовские дневники. Это было, кажется, 19 мая, когда я поняла, что Господь еще не обозначил в своих планах мой день Х. Благодаря ему, а также дочери Елене, которая на другой день после своего дня рождения, можно сказать, подарила мне вторую жизнь, решительно вызвав скорую помощь и тем самым предотвратив мою неминуемую смерть от легочной тромбоэмболии, врачам, которые оказали своевременную помощь (прежде всего Евгению Николаевичу Иванцеву, принимавшему меня в приемном покое и определившему болезнь до того, как я попала в реанимацию, кардиологу Вячеславу Алексеевичу Болотину и всем, кто имел со мной дело две недели, проведенные в больнице. Большое им всем спасибо!!!

Когда опасность миновала, Вячеслав Алексеевич поинтересовался, о чем я думала, когда поняла, что могу теперь праздновать второй день рождения. Не знаю, что отвечают ему другие больные в такой ситуации, но мой ответ, кажется, его удивил. Я сказала:

– Раз Бог оставил меня среди живых, значит, я еще не всё сделала в этом мире…

Я удивила и сестричку Сашеньку, когда утром попросила ручку и листок бумаги, чтобы записать, о чем думала в минувшую ночь. Врачи тогда не смогли спасти больную после инфаркта миокарда – и я не смогла сомкнуть глаз. Не успела испугаться собственной смерти, поскольку не представляла реальной опасности своего состояния, а тут смерть – совсем рядом… В голове еще долго звучали последние слова моей сверстницы:

– Мамочка, как мне больно! Я не могу больше терпеть!..

Я вспоминаю эту ночь не из-за подробностей трудной борьбы со смертью, свидетелем которой стала. Увы, они обычны для врачей, медсестер и санитарок. Мой муж – Рудольф Климов – был судебно-медицинским экспертом, и хотя он старался не впускать меня в свой привычный мир, за годы совместной жизни я стала относиться к смерти как к естественному процессу. Такой финиш, рано или поздно, будет у нас у всех. Но в ту бессонную ночь я думала не о смерти, а о жизни. Не о своей собственной – о жизни любого человека. Которой суждено однажды остановиться, причем у большинства на бегу. И ты уже не внесешь в нее правок, как не раз делала, читая рукопись перед сдачей на верстку. В этом смысле наша жизнь – в каком-то смысле всегда прямой эфир. Без возможности репетиции.

В ту бессонную ночь в больнице жизнь человеческая представилась мне в образе старой фотопленки, которую надо проявить, чтобы посмотреть, что там. А там дни в мельчайших деталях, человек в радости и печати, с друзьями и недругами, на работе и дома; делает, думает, мечтает, надеется; планирует завтрашний день, новый год…

И вот однажды кто-то ненароком засветил пленку – и всё, что было на ней, безвозвратно исчезло. И никто уже не узнает, чем человек жил, о чем мечтал, что делал, кого любил… Конечно, многое сохранится в воспоминаниях родных, друзей, коллег, знакомых. Но это будет уже отраженный свет, далеко не то, что есть внутри каждого из нас.

И мне в какой-то момент стало очень грустно оттого, что я никак не напишу книгу о своей жизни, чтобы «проявить» ту самую фотопленку, в которой храню свои воспоминания. Конечно, о чем-то я уже говорила, писала, но всегда на бегу, по поводу каких-то конкретных фактов, связанных с другими людьми. А тут нужен диалог с самой собой. Его необходимость еще раз с очевидностью осознала, когда работала над альманахом о редакции газеты «Вечерняя Казань». Пока мы реализовали эту задумку, этот бренный мир покинуло много моих коллег. И большинству не хватило времени, чтобы уделить хотя бы час на воспоминания о работе в «Вечерке». И теперь вспоминали их уже мы, живые.

Читайте в «Казанских историях»:

Любовь Агеева. Жизнь в нескольких эпохах

Жизнь в нескольких эпохах. Публикация третья

Жизнь в нескольких эпохах. Публикация четвертая

Жизнь в нескольких эпохах. Публикация пятая